Коммунальные квартиры возвращаются в преображённом виде. Всё чаще родственники съезжаются, не в силах «тянуть» отдельное жильё. В больших городах растёт популярность коливингов и мини-общежитий, когда три подружки снимают каждая по комнате в «трёшке». Некоторые специалисты даже видят в этом некую генетическую предрасположенность россиян к коммунальному проживанию. Хотя, похоже, всё куда банальнее: есть деньги – живёшь в собственной квартире, нет денег – ищешь комфортный компромисс.

Попробуем общую кухню

По сути, в идее совместного съёма ничего позорного нет. Во всех уголках мира люди зачитываются, как складно жили Шерлок Холмс и доктор Ватсон в коммуналке на Бейкер-стрит. Миссис Хадсон вовсе не пыталась принудительно вселить их в одну квартиру: двум холостякам было дороговато снимать жильё отдельно – они встретились, познакомились и нашли друг друга. Когда Ватсон собрался жениться, он просто переехал. Никто из джентльменов не имел дело с советской пропиской, когда в 20-комнатный барак с одной кухней и туалетом рандомно заселялись люди разных полов, национальностей, профессий, вкусов, материальных и интеллектуальных возможностей.

Коммуналка ведь не обязательно должна быть обшарпанной и прокуренной.

Наоборот, популярность коливингов как раз в том, что их жильцы получают нечто большее, чем имеют жильцы отдельных квартир. В многоэтажном коливинге у вас очень скромная собственная комната (иногда 10–12 «квадратов»), зато вы имеете доступ к богатой инфраструктуре: на кафе, салоны красоты, спортзалы, библиотеки, террасы, комнаты для видеоигр приходится до трети общей площади дома. И рядом с вами живут люди схожих возраста и взглядов, поскольку ни купить, ни снять в таком доме жильё вы не сможете, если соседи вашу кандидатуру не одобрят. Например, под одной крышей могут жить айтишники, художники, дизайнеры, которые смогут друг с другом обмениваться опытом, пока делят общие кухню, ванную и туалет.

Елена Зеленцова из Института общественных наук РАНХиГС делит коливинги на две группы: коммуны и профессиональные девелоперские проекты. Первый вариант чаще всего встречается среди студентов, которым удобно в складчину арендовать квартиру рядом с вузом. Второй – среди молодых специалистов, которые хотят быть частью стильного современного образа. Они ещё не обросли кучей вещей, им не нужна большая квартира, где эти вещи будут пылиться. Наоборот, они хотят лёгкости, а из мебели им реально необходима только кровать, чтобы кинуть кости. Шкафы, столы и тумбочки – уже по желанию и входят в базовую комплектацию помещения.

Плюсов много: например, нет путаницы с оплатой по разным квитанциям, каждый жилец покрывает свою фиксированную сумму. Общие помещения раз в неделю убирает клининговая фирма. Клинера всегда можно попросить за символические 500 рублей почистить и вашу комнату. За скромные деньги можно арендовать пылесос, отпариватель, телевизор. Стиралку, сушилку или посудомойку не нужно приобретать и устанавливать – они уже входят в комплект. Круглосуточно на связи менеджер: как только что-то ломается или перегорает лампочка, он вызывает мастера.

Но самое главное – это атмосфера, отношения с соседями. В коммуналках они редко бывают добросердечными. Правила советского общежития часто подразумевали, что нужно, как в тюрьме, с порога показать крутой характер – и тогда к тебе не будут лезть. Судя по отзывам, в коливингах конфликтов меньше на порядок, а мокрыми тряпками не дерутся вовсе. Наоборот, молодёжь всячески стремится друг под друга подстроиться.

Продукты в холодильнике распределены по полкам, но не подписаны. Редко встречаются очереди в душ, потому что соседи стараются синхронизировать графики друг под друга, а не навязывать свои порядки. Одна москвичка объясняет: «Я не помню в нашем коливинге никаких правил – всё в основном интуитивно понятно. И в момент локдауна мы почувствовали свою силу, потому что можно было не выходить из дома и ощущать себя в социуме. Сейчас у меня есть возможность снимать отдельную квартиру, но я всё равно продолжаю жить в коливинге: мне кажется, я разучилась жить одна».

Большинство психологов вовсе не считают, что по поводу такого «коммунального синдрома» нужно бить тревогу. В определённый период жизни выгоднее и проще жить совместно, но это не значит, что человек проживёт так всю жизнь. Хотя популярность коливингов растёт в любой крупной стране, их всё ещё немного. К 2020 г. в мире насчитывалось 800 операторов коливингов, большая часть которых приходится на рынки ЕС, США и Китая. По всему миру в них жили 3, 35 млн человек. Почти везде в коливингах увеличивается доля постояльцев старше 30 лет, которые, однажды став жить беднее, не хотят жить хуже.

Колхоз-квартира не сдаётся

«АН» не раз рассказывали, что государственная политика стимулирования ипотеки – это палка о двух концах. С одной стороны, она позволяет одним семьям приобретать жильё в собственность, с другой – взвинчивает цены и делает новые квартиры недоступными для других. Необязательно для бедных – человек может просто не захотеть полжизни барахтаться в долгах и бояться потерять работу. Самый экономный путь – как Холмс и Ватсон, найти себе комфортную компанию. Ну или создать семью наконец.

В России совместный съём вошёл в моду не вчера. Многие статьи и исследования по теме относятся к 2014–2015 годам. По оценкам экспертов «Инком-Недвижимость», скачок произошёл за год: в октябре 2015 г. из всего объёма многокомнатных квартир по этой схеме сдавались уже 57% объектов, а годом ранее показатель не превышал 38%. В этом сегменте появился новый тип арендаторов: для получения дополнительного дохода родственники сдают свои однушки и двушки, объединяются и живут в арендованном жилье. Совместный наём трудовыми мигрантами уже давно не был новостью для рынка, но кризис вынудил уплотняться взрослых людей, имеющих специальность, работу и некогда крепко стоявших на ногах.

Кризис ударил по среднему классу не только в России. В США один только ресурс по совместному найму посещало более 1 млн человек ежедневно, а сериал «Друзья» (про будни шестерых соседей по квартире) покорил все телерейтинги. В Москве в складчину снималось до 25% всех арендуемых квартир. Появлялись совсем невиданные предложения: например, хозяйка однокомнатной квартиры готова «частично» сдать своё единственное жильё (по сути, койко-место на соседней кровати) – только молодой женщине и без интима. В общем коммунальные квартиры оказались на редкость живучим образованием и на 30 с лишним лет пережили советский строй.

Ещё в 1999 г. Госкомстат насчитал в России 746 тыс. коммунальных квартир. Цифра вызвала в обществе всплеск сарказма: Михаил Горбачёв в своё время обещал каждой семье по отдельной квартире к 2000 году. В XXI веке статистика по коммуналкам на федеральном уровне больше не велась. Но даже в богатой Москве к 2009 г. сохранилось 70 тыс. квартир-колхозов, в которых продолжали существовать 180 тыс. столичных семей. В регионах и таких сведений нет. Лишь по частным объявлениям можно проследить, что в любом крупном городе коммуналки стоят очень недёшево. Например, в Казани объявления об аренде комнат – это около четверти рынка.

Над этим можно смеяться, но для пожилых людей коммуналка – это способ сохранить привычный советский уклад. Кто-то пошёл в магазин – вся квартира делает заказы. Во время отлучек оставляют соседям ключи, чтобы полили цветы и покормили кошку. Или живут, например, в коммунальной квартире молодая семья с маленьким ребёнком и одинокая бабушка. Бабушка не хочет оставаться одна, ей важно с кем-то поговорить, а молодым удобно знать, что соседка всегда посидит с ребёнком, заберёт его из садика и по доброте душевной сварит им суп.

– Причин, по которым жильцы коммуналок не хотят разъезжаться, десятки, – говорит агент по недвижимости из Петербурга Олег Сухоруков. – Старики отказываются наотрез от новых однушек на окраинах, потому что «здесь родились» или «есть у кого стрельнуть покурить». Многие насмотрелись криминальных репортажей, и уверены, что в ходе сделки их обманут или убьют. Есть тёмные пенсионеры, которые хотят за свою комнату миллион долларов, «потому что это центр». В Питере бурный процесс расселения коммуналок завершился в конце девяностых и затронул преимущественно «золотой треугольник» между Невой, Фонтанкой и Мойкой. Сегодня осталось немало густонаселённых квартир с окнами во двор, с которыми агентства не хотят связываться. Как их расселять, если один владелец сидит, второй – в Израиле, третий – в дурдоме, и надо собрать сто справок о том, что мы его не обманем? И даже когда со всеми договорился, какая-нибудь бабка вдруг заломит тройную цену.

Но самое главное – на месте старых коммуналок появляются новые. Из этого не следует, что жизнь ходит по кругу. Просто эпоха шальных денег и социальных лифтов давно закончилась. И у многих не получается осилить жизнь в одиночку.